Похвала тандемократии.
Sep. 24th, 2011 10:25 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
nedosionistРешение Путина быть президентом России третий срок является фундаментальным поражением путинизма.
Российский политический процесс (в той мере сколько его осталось) можно оценивать критериями демократии, или же автократии. Двадцать лет, с 1991, российские власти балансируют между этими двумя полюсами. Если рассматривать демократию как выборный процесс, то видимость демократии будет по-прежнему сохранена. Если подходить к ней, как к ротации элит, то консолидации демократии и не произошло.
Вместо такой ротации Ельцин-Путин выбрали китайский вариант преемственности власти по образцу Дэн Сяопина, когда предыдущий владыка не умирает на посту, как в Союзе, и не становится уважаемым гражданином, желательно с фондом, как на Западе – а обеспечивает прееемственность тем, что оставляет себе часть формальных рычагов власти и/или закулисного влияния. Теме поиска преемника были посвящены последний год правления Ельцина и второй срок Путина. Эта модель тепреь сломана своими же руками, и остается просто автократический режим единоличной власти. Видимо предполагается, что Путину придется умереть на посту, или быть свергнутым; эта альтернатива, которой попытался избежать Ельцин.
Рассматривая ситуацию околомонархическими стандартами, надо отдать Путину должное. Возврат после четырехлетнего перерыва предпочтительнее обсуждавшегося в 2008г. непрерывного третьего, а то и пожизненного срока. Путинская передача верховной власти Медведеву является конституционным прецедентом. Впервые за тысячелетнюю российскую историю высшая власть была мирно передана в соответствии с заранее оговоренным расписанием. Пусть даже ограниченная власть, пусть только подержать. По-контрасту, Зюганов и Жириновский возглвляют свои псевдооппозиционные партии по 20 лет без малейших достижений.
Заменой выборам в монопартийных бюрократиях оказывается фракционная конкуренция. Так в позднесоветское время фракция Брежнев-Черненко чередовалась с Андропов-Горбачев; и подобное чередование застойшиков и модернизаторов отчасти продолжилось с Ельцин-Путиным. Разногласия есть; и основной способ возможной демократизация путинизма заключается в выдвижении таких фракций на публичное голосование. В конце второго путинского срока хунта заигрывала с идеей выборов Медведев – С. Иванов. Теперь аналогично ситуция подавалась как возможный выбор Медведев – Путин. Я полагаю, что это был бы желательный для тандема вариант – в том случае, если бы победа досталась Медведеву. Но по опросам он бы проиграл, и потому продолжения преемственности не последует.
Что же им помешало? Основной движущим фактором российской хунты оказывается страх и неуверенность перед возможным внешним перехватом власти. Это явственно было мотиватором выстраивания вертикали власти после их поражения в оранжевой революции и Беслана. Этот же страх заставил их подтасовывать выборы на пике путинской популярности, и отказаться от таких бинарных внутрихунтовых выборов в 2008, и в 2012 (см. также напр. ). Страх этот тем более иррационален, что внятной альтернативы не видно. Этот нынешний отказ не был желаемым результатом, и они понимают проблему, но не нашли другого выхода; именно так я понимаю расхожий твиит Дворковича. Этот страх превращается в самосбывающееся пророчество.
Можно подвести и предварительные итоги правления Медведева. Вопреки упрекам, что он ничего не делал – он оказался неплохим президентом, поскольку он мало что делал. Имел маленькую недельную войнушку, и последствия экономического кризиса с ограниченными по российским стандартам последствиями. Российская оппозиция, сосредоточившись на Путине, сохранила Медведеву малозапятнаную репутацию. Мини-застой и президент-отпуск. Эти преимущества ограниченного президенства – это второе конституционное достижение тандемократии.
Но эта медведевская пауза перебила складывавшийся было в 2007-8 годах культик личности Путина. Если первое пришествие Путина контрастировало с лихими 90ми, то теперь такой контрастной базы для сравнения не будет. Как я писал раньше, легитимность путинизма базируется на трех китах: экономический подьем, долгосрочная преемственность власти и демократизация. Режим путинского самодержавия будет теперь хромать на все три ноги; я думаю, что это достаточно скоро скажется на функционировании, как и в популярности. Такими темпами, у Путина третий срок, и четвертому не бывать.
Российский политический процесс (в той мере сколько его осталось) можно оценивать критериями демократии, или же автократии. Двадцать лет, с 1991, российские власти балансируют между этими двумя полюсами. Если рассматривать демократию как выборный процесс, то видимость демократии будет по-прежнему сохранена. Если подходить к ней, как к ротации элит, то консолидации демократии и не произошло.
Вместо такой ротации Ельцин-Путин выбрали китайский вариант преемственности власти по образцу Дэн Сяопина, когда предыдущий владыка не умирает на посту, как в Союзе, и не становится уважаемым гражданином, желательно с фондом, как на Западе – а обеспечивает прееемственность тем, что оставляет себе часть формальных рычагов власти и/или закулисного влияния. Теме поиска преемника были посвящены последний год правления Ельцина и второй срок Путина. Эта модель тепреь сломана своими же руками, и остается просто автократический режим единоличной власти. Видимо предполагается, что Путину придется умереть на посту, или быть свергнутым; эта альтернатива, которой попытался избежать Ельцин.
Рассматривая ситуацию околомонархическими стандартами, надо отдать Путину должное. Возврат после четырехлетнего перерыва предпочтительнее обсуждавшегося в 2008г. непрерывного третьего, а то и пожизненного срока. Путинская передача верховной власти Медведеву является конституционным прецедентом. Впервые за тысячелетнюю российскую историю высшая власть была мирно передана в соответствии с заранее оговоренным расписанием. Пусть даже ограниченная власть, пусть только подержать. По-контрасту, Зюганов и Жириновский возглвляют свои псевдооппозиционные партии по 20 лет без малейших достижений.
Заменой выборам в монопартийных бюрократиях оказывается фракционная конкуренция. Так в позднесоветское время фракция Брежнев-Черненко чередовалась с Андропов-Горбачев; и подобное чередование застойшиков и модернизаторов отчасти продолжилось с Ельцин-Путиным. Разногласия есть; и основной способ возможной демократизация путинизма заключается в выдвижении таких фракций на публичное голосование. В конце второго путинского срока хунта заигрывала с идеей выборов Медведев – С. Иванов. Теперь аналогично ситуция подавалась как возможный выбор Медведев – Путин. Я полагаю, что это был бы желательный для тандема вариант – в том случае, если бы победа досталась Медведеву. Но по опросам он бы проиграл, и потому продолжения преемственности не последует.
Что же им помешало? Основной движущим фактором российской хунты оказывается страх и неуверенность перед возможным внешним перехватом власти. Это явственно было мотиватором выстраивания вертикали власти после их поражения в оранжевой революции и Беслана. Этот же страх заставил их подтасовывать выборы на пике путинской популярности, и отказаться от таких бинарных внутрихунтовых выборов в 2008, и в 2012 (см. также напр. ). Страх этот тем более иррационален, что внятной альтернативы не видно. Этот нынешний отказ не был желаемым результатом, и они понимают проблему, но не нашли другого выхода; именно так я понимаю расхожий твиит Дворковича. Этот страх превращается в самосбывающееся пророчество.
Можно подвести и предварительные итоги правления Медведева. Вопреки упрекам, что он ничего не делал – он оказался неплохим президентом, поскольку он мало что делал. Имел маленькую недельную войнушку, и последствия экономического кризиса с ограниченными по российским стандартам последствиями. Российская оппозиция, сосредоточившись на Путине, сохранила Медведеву малозапятнаную репутацию. Мини-застой и президент-отпуск. Эти преимущества ограниченного президенства – это второе конституционное достижение тандемократии.
Но эта медведевская пауза перебила складывавшийся было в 2007-8 годах культик личности Путина. Если первое пришествие Путина контрастировало с лихими 90ми, то теперь такой контрастной базы для сравнения не будет. Как я писал раньше, легитимность путинизма базируется на трех китах: экономический подьем, долгосрочная преемственность власти и демократизация. Режим путинского самодержавия будет теперь хромать на все три ноги; я думаю, что это достаточно скоро скажется на функционировании, как и в популярности. Такими темпами, у Путина третий срок, и четвертому не бывать.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2011-09-25 02:31 pm (UTC)Мне кажется вы не совсем правильно понимаете китайский вариант. Он в очень большой степени построен на консенсусе элит, и уходящее поколение руководителей практически ничего не сохраняет за собой. Кроме почета.
Более того, Цзян Цзэминь очень не хотел, чтобы его сменил Ху Цзиньтао.
У него был свой человек на этот пост, но сделать он ничего не мог. Как и не мог продлить срок. Там ротация достаточно четкая.
Причем не только во власти, но, например, в академических структурах.
Ректора вузов, директора институтов не могут сидеть на своих постах десятилетиями.
no subject
Date: 2011-09-25 06:56 pm (UTC)Я вижу основное сходство между российской и китайской моделью в преемственности власти, в отличии от демократической ротации с оппозиции. У китайцев, как и в Союзе, сохраняется фракционность, и в этой степени ротация. В отличие от Союза, в обоих странах единовластный лидер уходит с постов живым, и тем лично участвует в выборе преемственности и сохраняет некоторое влияние после.
Сколько уж того влияния, это, конечно, варьируется. Наколько я знаю, Дэн Сяопин сохранял большое неформальное влияние до конца жизни. Влияние Цзян Цзэминя было заметно меньше. Но еще в 2006, при чистках Чен Лянгуй его влияние вроде сказывалось. Возможно, сохраняя за собой формальный пост премьера, Путин принимал во внимание опыт Цзян Цзэминя и ограниченность влияния без формального поста.
Помимо ротационности фракций, о кот. Вы пишете, что расширяет базу власти, китайская модель наследования имеет преимушеством предсказуемость, от кот. российские власти намеренно уходят. Для этого нужна инстуциональная стабильность режима в целом. Пока Путин не решил возвращаться, я предполагал, что предсказуемость наследования может появиться на следующей смене. Но консенсус, о кот. Вы пишете, и фракционность, плохо совместимы.
А Вам как видится сходство и различия российской и китайской моделей? На чем сейчас базируется такое отношение к ограничению сроков?